Загадки российского образования

7 апреля в рамках XII Международной научной конференции по проблемам развития экономики и общества прошел круглый стол «Внешние тенденции как фактор развития российской школы», на котором обсуждались конкурентные преимущества отечественного образования. Его организатором выступила экспертная группа № 8 по обновлению Стратегии-2020 «Новая школа».

Открывая заседание, руководитель экспертной группы, и.о. проректора НИУ ВШЭ Исак Фрумин отметил, что тема для обсуждения выбрана довольно неожиданная: «Я не помню, чтобы в образовательном сообществе был разговор на такую тему». По его словам, стало уже привычным сравнивать систему образования России с другими странами, и, как правило, это сравнение оказывается не в нашу пользу. В то же время «по каким-то формальным признакам» оказывается, что российские школьники «научены не хуже, а лучше других» — достаточно вспомнить перовое место учащихся 4-х классов в международном исследовании PIRLS-2006. Исак Фрумин вспомнил, как недавно показывал одному знакомому иностранцу книгу «Неожиданная победа», посвященную успеху России в PIRLS. «Вам, русским, надо антидепрессанты пить, вы заняли первое место, и для вас это большая неожиданность», — заметил иностранец.

«Сегодня мы хотим посмотреть на ситуацию иначе, мы хотим понять, в чем состоят конкурентные преимущества нашей системы образования, — пояснил Фрумин. — Потому что, по сути, все экспертные группы сегодня бьются над одним вопросом — как мы можем обеспечить такие же, как в Центральной Европе, стандарты жизни, удовлетворить высокие ожидания нашего населения, если наш ВВП на душу населения меньше, чем в Европе. Есть у нас что-то, позволяющее добиться, может быть, и лучших результатов, но дешевле?»

Второй руководитель экспертной группы, ректор Московской высшей школы социальных и экономических наук (МВШСЭН) Анатолий Каспржак, в свою очередь, вспомнил случай, который произошел с ним во время визита в Бостонский колледж. «Я спросил: "Как вы существуете, когда у вас в городе находятся Гарвард и MIT?". А мне ответили: «Они нас не интересуют, они нам не конкуренты». И перечислили ряд вузов, которые для них являются конкурентами». По словам Каспржака, надо прекратить соревноваться за первое место c Финляндией в PISA, «приглушить имперские амбиции», «амбиции чемпионов» и посмотреть на наши преимущества «по сравнению с теми, с кем нас можно сравнивать».

В качестве докладчиков на заседание круглого стола были приглашены профессор МВШСЭН Катерина Поливанова, руководитель Центра мониторинга и статистики образования Федерального института развития образования Марк Агранович и ведущий научный сотрудник Психологического института Российской академии образования Галина Цукерман.

«У нас особенная модель образования»

Катерина Поливанова отметила, что вопрос о преимуществах «провокационен», «заставляет задуматься», и пояснила, что будет говорить о самом очевидном — прежде всего, о результатах российских школьников в международных исследованиях TIMSS-2007 и PISA-2006.

Исследование TIMSS изучает качество математического и естественнонаучного образования в начальной и основной школе, оценивая предметную грамотность — то, чему учат, и результаты России в этом исследовании довольно высокие — превышают средние международные показатели. В то время как в исследовании PISA, оценивающем умения 15-летних школьников применять знания в области математики, естествознания и чтения, наши результаты ниже средних международных.

Казалось бы, как это возможно? Если у 15-летних школьников проблемы с чтением, то это должно сказаться и на других предметах. «Это не столько конкурентные преимущества, сколько загадки, парадоксы российского образования», — заметила Катерина Поливанова. Объяснить их можно традициями российского образования, которые являются сугубо предметными. По ее словам, российское образование — не плохое и не хорошее, а особенное. «Оно существенно отличается от обычной модели образования. Мы действительно на очень хороших местах по предметным знаниям и не дотягиваем по компетенциям, которые замеряет PISA. У нас особенный, уникальный тип образования. Это должно быть использовано и продвинуто дальше».

Конкурентное преимущество российской школы в том, что уровень фундаментальных знаний очень высок, согласился Анатолий Каспржак: «И есть заход на реформу — давайте мы все это разрушим (в частности, я об этом часто говорю), а есть возможность подумать, что это может дать для того, чтобы практические умения, умения применять знания были использованы на фундаментальной базе».

Мифы о перегрузке

Марк Агранович согласился с тем, что задача говорить о преимуществах «довольно сложная», поэтому в своем докладе обратил внимание на резервы системы российского образования — то, за счет чего можно говорить о его улучшении. К таким резервам, по его словам, относится, прежде всего, система дошкольного образования. В большинстве развитых стран обязательное образование начинается с 5 лет (там, где в школу идут позже, развита система предшкольной подготовки). Россия по этому показателю отстает. «И это наш резерв, особенно учитывая то, что вложения в дошкольное образование, как известно, — самые эффективные», — пояснил Агранович.

Другим резервом, считает он, является продолжительность обучения в школе: «Есть легенда про то, что наши дети в школе перегружены. Это и вправду лишь легенда». Недельная учебная нагрузка в России соответствует показателям стран ОЭСP. Другое дело, что количество учебных дней в году в России — меньше, у нас продолжительные каникулы и много праздников, поэтому учебный год в российской школе почти на месяц короче. В результате «объем образования» в часах в России почти на четверть меньше, чем в странах ОЭСР. «Надо учиться дольше и начинать раньше», — заметил Агранович.

Еще один резерв, по его словам, связан с финансированием образования. «Мы тратим на образование больше, чем должны были бы, соотнося с нашим уровнем экономического развития. Другой вопрос, что это достигается за счет частных расходов». Государственные расходы на среднее образование более чем в 1,5 раза ниже, чем в развитых странах. «А конкурентное преимущество в том, что родители готовы вкладывать в образование детей», — добавил Анатолий Каспржак.

Исак Фрумин попросил уточнить в связи с этим возможные предложения и меры. «Я понимаю, как можно, например, увеличить учебный год на один месяц за счет летних каникул почти без увеличения расходов. А остальные меры — увеличить охват дошкольников? Какой же это резерв, когда у нас одно из самых дорогих дошкольных образований в мире?»

По словам Аграновича, необходимо удлинять продолжительность среднего образования, поскольку оно дешевле, чем, скажем, высшее профессиональное; не надо перекладывать на училища, техникумы и вузы то, чему можно научить в школе.

Директор Института социологии образования Российской академии образования Владимир Собкин, в свою очередь, также обратил внимание на проблему дошкольного образования. «По нашим данным, в систему дошкольного образования начинают включаться слабые социальные группы, отдавая туда детей с трех-четырех лет. Более сильные социальные группы делают это, когда ребенок становится старше. Поэтому упование на то, что нужно обеспечить более ранний охват дошкольным образованием, «упрется» в некоторое недоверие сильных социальных групп к системе дошкольного воспитания. Или надо принципиально менять услуги дорого дошкольного образования».

Заслуги советской школы

«Когда Исак Фрумин спросил, что я думаю о теме круглого стола, я искренне сказала, что не знаю, — начала свое выступление Галина Цукерман. — Тогда как хороший учитель он рассказал мне про то, что я на самом деле знаю — это результаты PIRLS и система Эльконина-Давыдова, я их ученица». В исследовании PIRLS-2006 российские ученики 4-х классов заняли первое место, но чья это заслуга — советского образования или десятилетия модернизации 1990-х годов? «Как не противно мне в этом сознаваться, в основном высокие результаты — это заслуга советской школы», — отметила Галина Цукерман. Она напомнила, что в советской школе практиковали простое убеждение, «которое даже в теории не обсуждалось», — детей можно и нужно учить читать. В то время как на Западе другой подход.

«Картинка из жизни хорошей американской школы: прекрасное, наполненное «читательскими возможностями» пространство класса, объявляется полчаса свободного чтения — дети расползаются кто на диван, кто на подушки, достают с полок или из ранцев то, что хотят, и читают. Мой взгляд психолога, конечно же, фиксирует ту троицу, которая играет в кубики. Я спрашиваю учительницу: «А вот эти?» И получаю ответ: «They are not ready». А это третий год обучения в школе!» На Западе педагог будет терпеливо ждать, пока ребенок по собственной инициативе не начнет «тыкать в книжку пальчик», чтобы не принуждать и не ломать его, в то время как у нас чтению целенаправленно обучают. И это дает результаты, которые, как заметила Цукерман, важно не потерять в погоне за инновациями.

Также важно, по ее словам, не потерять и достижения отечественной системы обучения Эльконина-Давыдова. «Когда появился такой роскошный инструмент, как PISA, мы обнаружили, что эта система имеет удивительные преимущества перед другими системами обучения», — пояснила Цукерман. Ее преимущества заключаются в предметности знания, умении учить учиться, анализировать информацию, рассматривать одно и то же явление с разных точек зрения.

По мнению руководителя Центра оценки качества образования Института содержания и методов обучения Российской академии образования Галины Ковалевой, говоря о преимуществах российской системы образования, нельзя не упомянуть кадры и качество российского математического образования. Так, в международном исследовании по изучению педагогического образования и оценке качества подготовки будущих учителей математики TEDS-2008 Россия заняла 2-ое место. Высокие результаты продемонстрировали и школьники, изучающие углубленные курсы физики и математики, в исследовании TIMSS-2008. «Кто обеспечил такой высокий уровень математический знаний? Это наши кадры. Надо думать, что надо сделать, чтобы сохранить нашу математическую школу», — отметила Галина Ковалева.

В завершение круглого стола Анатолий Каспржак отметил, что говорить на уровне «я самая обаятельная и привлекательная», как в известном фильме, всем еще предстоит научиться, потому что пока привыкли видеть «черное и белое» — «говорить, что мы самые лучшие в мире, или же что "все не так, как надо"». И предложил свое решение, как, не затрачивая денежных ресурсов, можно изменить школу, — надо просто переставить столы в классе. «Это не имеет к деньгам никакого отношения. Но наши учителя этого не сделают, даже если вы увеличите им зарплату в 2,5 раза — проверено 15-летним директорским опытом, потому что они умеют работать с классом, а не с человеком в этом классе».

Елена Кузнецова, специально для новостной службы портала ВШЭ

Фото Никиты Бензорука